Оригинал: Gelatin, stress, longevity

В основном организм животного состоит из воды, белка, жира и костей. Метаболически жировая ткань и кость гораздо спокойнее, чем белково-водные системы. В условиях стресса, голода и даже спячки животные быстрее теряют мышечную массу, а не жир.

Аминокислоты, из которых состоит белок, в свободном состоянии выполняют многие гормоноподобные функции. Когда запасы глюкозы (гликогена) исчерпываются, мы превращаем нашу собственную ткань в свободные аминокислоты, некоторые из которых идут на строительство новой глюкозы. Аминокислоты цистеин и триптофан, высвобождаемые в больших количествах при стрессе, оказывают на организм антиметаболическое (подавляющее функцию щитовидной железы), а, значит, токсичное действие. Гипотиреоз сам по себе повышает катаболический обмен белка, хотя в целом метаболизм и замедлен.

Другие аминокислоты действуют, как модификаторы нервов («передатчики»), вызывая, к примеру, возбуждение или торможение.

Некоторые из этих аминокислот, например, глицин, обладают широким спектром свойств, защищающих клетку.

Их важное цитопротекторное воздействие определено скорее их физическими свойствами, а не участием в энергопроизводстве или других метаболических функциях.

У животного желатин (подвергшийся тепловой обработке коллаген) составляет примерно 50 % белка, а в активных тканях, таких как мозг, мышца или печень, — значительно меньшую долю. 35 % аминокислот в желатине — это глицин, 11 % — аланин, 21 % — пролин и гидроксипролин.

В индустриальном обществе потребление желатина снизилось по сравнению с продуктами, которые содержат слишком высокую долю антиметаболических аминокислот, особенно триптофана и цистеина. Зачастую с помощью богатых желатином продуктов можно скорректировать течение дегенеративных и воспалительных заболеваний.

Прежде чем интегрировать что-то новое в мою жизнь, я обычно долго размышляю, иногда из-за необходимости менять старые привычки, но чаще потому, что наша социальная структура устроена так, что мы все делаем, как принято. И еда, которую мы едим, тоже отражает нашу социальную организацию, вооруженную законами и правилами. Когда я впервые приехал в Мексику на учебу, многие традиционные блюда были все еще доступны даже в городе — жареная свиная кожа, которую подавали хрустящей или вареной с соусом, тако, хрящевые части различных животных, суп из куриных лапок, ракообразные, насекомые и т. д. Позже, изучая биохимию, я понял, что каждая часть организма характеризуется специфической химией и имеет особую пищевую ценность. Я знал о работе Уэстона Прайса Weston Price по изучению традиционных диет и его точке зрения о том, что дегенеративные «болезни цивилизации» стали результатом упрощенных рационов питания, столь характерных для высоко индустриализированного общества.

Когда я начал изучать эндокринологию, мне открылось, что в основу идей «научно обоснованного питания» были положены совершенно ошибочные представления. И. П. Павлов, который изучал физиологию питания, поскольку оно является самым тесным взаимодействием животного с окружающей средой, был движим желанием понять жизнь во всей ее полноте, включая сознание. А практически все западные диетологи были приверженцами идеологии, которая заставляла их думать в терминах «ценных факторов роста» и разрабатывать идеи типа «минимальной суточной потребности» для каждого нутриента. Критерием в их работе были параметры тела (особенно рост), а не качество жизни. При этом не было недостатка в данных, свидетельствующих о том, что быстрый рост имеет свои негативные стороны (например, Миллер Miller и другие, 2002, «Крупные мыши умирают молодыми»).

Один из самых блестящих осведомленных в генетике диетологов, Роджер Уильямс Roger Williams, использовал идею генетической индивидуальности, объясняя, почему популярное представление о видовой стандартной диете не следует применять к отдельным особям, и что заболевание нередко является результатом несоответствия «стандартной» диеты специфическим индивидуальным потребностям. Концепция ортомолекулярной медицины Линуса Паулинга Linus Pauling — это пересмотр принципа Уильямса.

Но по-прежнему основной упор делается на подбор особого химиката, соответствующего генетической конституции организма. Идея Павлова о «трофической» функции нервной системы отброшена, а оставшаяся часть его работы отнесена к грубо карикатурной ветви психологии. Его терапевтические рекомендации по использованию говяжьего бульона при лечении различных заболеваний проигнорированы, как не относящиеся к этому карикатурному «павловизму».

Если нервная система принимает непосредственное участие в процессах питания и развития, то центральное место в нутрицевтических исследованиях следует отвести влиянию нутриентов на нервы. Наш аппетит отражает наши биохимические потребности, а наши «безусловные рефлексы», вероятно, мудрее теорий, в основе которых — прибавка в весе молодого животного, получающего определенный рацион.

Когда я начал преподавать эндокринологию, некоторые мои студенты не желали слышать ничего, кроме «надежной» эндокринологии, в которой «некий гормон» посылает клеткам, имеющим рецептор этого гормона, сигнал. Но исследования Ганса Селье Hans Selye и Альберта Сента-Дьëрдьи Albert Szent-Gyorgyi четко показали, что глобальный, холистический подход Павлова к организму в окружающей его среде является самым лучшим научным фундаментом для физиологии, включая эндокринологию. Клеточный отклик на гормон зависит от состояния клетки. И нутриенты, и метаболиты, и гормоны, и нейротрансмиттеры — все меняют чувствительность клетки к окружению. Предположения «молекулярной биологии» в том виде, как их обычно понимают, фундаментально ошибочны.

Представление о фиксированной потребности в том или ином нутриенте и особенно идея о том, что необходимую потребность в нутриенте определяет быстрый физический рост, привели официальную диетологию к чудовищно извращенным рекомендациям. Бизнес, производство, правительство, работники здравоохранения сотрудничают в распространении идеологии, которая искажает представления о живом организме. Большая часть исследований, посвященных пищевым потребностям в белке, были сделаны по заказу сельскохозяйственной индустрии, поэтому в них решалась задача поиска самого дешевого способа получения максимального прироста в кратчайший срок. Производители не заинтересованы в долголетии, интеллекте или счастье своих свиней, кур или овец. В производстве используют химические стимуляторы роста в комбинации с питанием, способствующим быстрому росту при наименьших расходах. Антибиотики, мышьяк, полиненасыщенные жирные кислоты стали частью продовольствия, потому что они дают быструю прибавку в весе у молодых животных.

Аминокислоты белков были провозглашены «незаменимыми» на основе их вклада в рост и без учета их влияния на продолжительность жизни, развитие мозга и здоровье. Потребности в белках и аминокислотах при старении практически не были исследованы, за исключением крыс, чья недолгая жизнь упрощает такие эксперименты. В тех немногих исследованиях, которые все-таки были проведены, было показано, что потребность в триптофане и цистеине в зрелом возрасте сильно снижается.

И триптофан, и цистеин подавляют функцию щитовидной железы и производство энергии митохондриями, а также оказывают другие воздействия, снижающие способность организма противостоять стрессу. Триптофан — прекурсор серотонина, который вызывает воспаления, иммуносупрессию и, вообще говоря, те же изменения, что имеют место при старении. Гистидин — другой аминокислотный прекурсор медиатора воспаления, гистамина; продлит ли жизнь ограничение и гистидина?

Так случилось, что желатин — это белок, лишенный триптофана и содержащий цистеин, метионин и гистидин в малых количествах. Используя желатин в качестве основного источника пищевого белка — это простой способ ограничить поступление в организм тех аминокислот, которые связаны со многими проблемами старения.

Основные аминокислоты желатина — это глицин и пролин, в значительном количестве присутствует и аланин. Глицин и пролин определяют необычные волокнистые свойства коллагена.

Организм животного, помимо жира и воды, в основном состоит из белка, и примерно половину этого белка составляет коллаген (который является нативной формой желатина). Своим названием желатин обязан его традиционному использованию в качестве клея. Он определяет структурную прочность организма зрелого животного.

Находясь в состоянии стресса, клетки образуют дополнительный коллаген, но они могут и растворять его для роста и ремоделирования ткани. Инвазивные раки перепроизводят фермент, разрушающий внеклеточную матрицу, которая необходима для обеспечения нормальной дифференциации и функционирования клетки. Когда коллаген разрушается, он выделяет факторы, способствующие заживлению ран и подавлению инвазивности опухолей (Паско Pasco и другие, 2003). Сам по себе глицин является одним из факторов содействия заживлению ран и ингибирования опухолей.

Он обладает широким противоопухолевым арсеналом, в том числе: подавляет образование новых кровеносных сосудов (ангиогенез), проявляет защитные свойства при раке печени и меланоме. Поскольку глицин не токсичен (если, конечно, почки работают, потому что любая аминокислота вносит вклад в производство аммиака), то такого рода химиотерапия может быть вполне приятной.

При употреблении в пищу животных белков в виде традиционных блюд (например, едим уху из рыбьих голов, холодец, а не только отбивные, суп из куриных лап, а не только куриные бедра) мы получаем большое количество глицина и желатина. Набор аминокислот, получаемый при употреблении цельного продукта, поддерживает самые разные типы биологических процессов, включая сбалансированный рост тканей и органов ребенка.

Когда мы употребляем в пищу только мышечное мясо, в наш кровоток поступает набор аминокислот, аналогичный вырабатываемому в условиях экстремального стресса, когда излишки кортизола приводят к распаду мышц для производства энергии и материала для восстановления. При избытке триптофана в мышце возрастает выработка серотонина, который, в свою очередь, стимулирует производство кортизола, при этом сам по себе триптофан, вместе с избыточным цистеином, подавляет функцию щитовидной железы.

Глицин/желатин, поступающий в организм в достаточных количествах на фоне сбалансированного набора аминокислот, проявляет разнообразнейшее антистрессовое поведение. Глицин, как известный «ингибирующий» нейротрансмиттер, содействует естественному сну. В качестве пищевой добавки помогает в процессе восстановления от инсульта и после судорог, улучшает память и обучаемость. И в клетках любого типа он также проявляет успокаивающее, защитное антистрессовое поведение. Оказывается, достаточные дозы глицина могут предотвратить или скорректировать повреждения, создаваемые избыточными триптофаном и серотонином. Глицин может предотвратить или облегчить целый ряд состояний: фиброз, ущерб от свободных радикалов, воспаление, гибель клетки из-за истощения АТФ или перегрузки кальцием, повреждение митохондрий, диабет и т. п.

Некоторые виды повреждений почти также хорошо, как глицин, могут предотвращать и аланин или пролин, поэтому предпочтительно употребление желатина, а не глицина, особенно когда желатин рассматривается, как источник его биохимических компонентов. К примеру, кожа богата стероидными гормонами, а хрящ содержит мидову кислоту, которая сама обладает противовоспалительными свойствами.

Другим хорошо изученным тормозным нейромедиатором является ГАМК (γ-аминомасляная кислота), близкий аналог глицина (аминоуксусной кислоты). Синтетическая молекула, структурно близкая к этим натуральным тормозным нейромедиаторам, β-аминопропионовая кислота, обладает некоторыми защитными свойствами глицина и ГАМК. Другие молекулы этой серии, по крайней мере до ε-аминокапроновой кислоты, также имеют похожие антиинвазивные, противовоспалительные и антиангиогенные свойства. Аланин и пролин, обладающие цитопротекторным действием, имеют похожую базовую структуру: атом углерода (CH2 или СН) разделяет кислоту и аминогруппы. Даже аминокислоты, в которых к липофильному атому углерода присоединена разветвленная боковая цепь, валин, лейцин и изолейцин, обладают некоторым противосудорожным (тормозящим) действием (Скейе Skeie и другие, 1992, 1994), характерным для ГАМК и глицина. Были проведены эксперименты с одной или несколькими относительно липофильными (алифатическими) аминокислотами, которые предотвращали судороги, в то время как «сбалансированные» смеси аминокислот их допускали; к сожалению, результаты такого рода не вызвали у исследователей сомнений относительно справедливости самой идеи этого «баланса», которая родилась в исследованиях, проведенных для сельскохозяйственной индустрии.

Сходство между глицином и ГАМК по структуре и действию позволяют высказать предположение, что их «рецепторы» похожи, если не идентичны. Давно известно, что прогестерон и прегненолон влияют на рецептор ГАМК, усиливая его защитные и ингибирующие свойства. Эстроген оказывает противоположное влияние, подавляя действие ГАМК. Поскольку ГАМК противостоит эстрогену и ингибирует рост рака груди, будет совершенно не удивительно, если глицин, аланин и др. проявят аналогичные свойства.

Недавние исследования показали, что прогестерон и его метаболиты действуют так же и на «глициновый рецептор», увеличивая торможение, а «фитоэстроген» генистеин противодействует тормозящему эффекту глицина.

Системе торможения противостоит система возбуждения, особенно возбуждающие аминокислоты, активируемые глутаминовой и аспарагиновой кислотами. Прогестерон и эстроген тоже влияют на эту систему, соответственно снижая или увеличивая возбуждение.

Я ранее уже обсуждал аргументы в пользу того, чтобы рассматривать прогестерон в качестве «кардинального абсорбента» (как в работах Линга Ling и Фу Fu, 1987, 1988; Линга Ling и других, 1984, стероид изменяет степень влияния глицина на электрическое поведение клетки), который увеличивает липофильные, «жиролюбивые» свойства цитоплазмы, а эстроген, напротив, усиливает «водолюбивое» гидрофильное качество цитоплазмы. Если представить, что белки-рецепторы ГАМК и глицина имеют определенные участки, в которых основный амин лизина связывается с кислотной группой аспарагиновой или глутаминовой кислоты, то глицин или другие аминокислоты вводили бы дополнительные липофильные атомы углерода в эти участки (с соединением полярных концов аминокислот с их оппонентами на белках), где кардинальные абсорбенты осуществляют свое влияние.

Обычно биологов такие факты озадачивают, поскольку не вписываются в «надежную» модель молекулярной биологии. Полагаю, эти факты упрощают понимание организма, иллюстрируя простые общие физические принципы. Они приводят к мысли о том, что и эстроген, и прогестерон, и ГАМК, и глицин и т. п. при определенных концентрациях будут активны в любой функционирующей клетке. Именно такой подход к размышлениям в терминах общих физических принципов привел Сента-Дьëрдьи к мысли исследовать влияние эстрогена и прогестерона на физиологию сердца. Старое представление об эстрогене и прогестероне, как гормонах «пола» и «беременности», действующих в некоторых тканях через специфические рецепторы, никогда не имело под собой хорошей доказательной базы, и для информированного специалиста сегодня просто невозможно их принять, поскольку имеется много других данных. (Прогестерон увеличивает эффективность насосной функции сердца, а эстроген — антагонист и может вызвать сердечную аритмию).

В контексте возбуждающего действия эстрогена и тормозящего действия глицина было бы разумно рассматривать глицин в качестве одного из антиэстрогенных веществ. Другая аминокислота, таурин, структурно близка глицину (и β-аминопропионовой кислоте, и ГАМК), и в этом контексте ее тоже можно рассматривать в качестве антиэстрогенной. Конкретные виды возбуждения, создаваемые эстрогеном и относящиеся к репродукции, возникают на фоне очень распространенного клеточного возбуждения, которое включает повышенную чувствительность сенсорных нервов, повышенную активность моторных нервов, изменения ЭЭГ и, при очень сильном действии эстрогена, эпилепсию, тетанию или психоз.

Складывается впечатление, что глицин в целом находится в оппозиции к действию эстрогена: в работе моторных и сенсорных нервов, регулируя ангиогенез, модулируя цитокины и «хемокины», которые участвуют в многих воспалительных и дегенеративных заболеваниях, особенно фактор некроза опухоли (ФНО), оксид азота (NO) и простагландины. Воздействие эстрогена на организм в раннем возрасте может повлиять на здоровье в зрелом возрасте, так же как и ранний дефицит глицина. Дегенеративные заболевания могут начаться в самые ранние годы, но поскольку созревание, рост — это процесс развития, никогда не поздно начать корректировку.

Одним из «возбуждающих» действий эстрогена является липолиз — высвобождение жирных кислот из жировых хранилищ; в печени он управляет преобразованием глюкозы в жир, поэтому под его воздействием уровень жирных кислот в кровотоке является хронически высоким. Свободные жирные кислоты подавляют окисление глюкозы в целях энергопроизводства, приводя к инсулинорезистентности — состоянию, которое усиливается с возрастом и может привести к гипергликемии и «диабету».

Недавно было опубликовано, что желатин и глицин содействуют инсулину в снижении уровня сахара в крови и облегчают течение диабета. Желатин успешно используется при лечении диабета более 100 лет (А. Жерар A. Guerard, Энн Хайджин Ann Hygiene 36, 5, 1871; Х. Брат H. Brat, Deut. Med. Wochenschrift 28 (No. 2), 21, 1902). Глицин подавляет липолиз (еще одно его антивозбуждающее, «антиэстрогенное» действие), и это само по себе делает инсулин более эффективным, помогая предотвращать гипергликемию. (Диета, богатая желатином, может привести и к снижению уровня сывороточных триглицеридов.) Поскольку постоянный липолиз и инсулинорезистентность, наряду с генерализованным воспалительным состоянием, участвуют в очень многих заболеваниях, особенно в дегенеративных, имеет смысл рассмотреть применение глицина/желатина в случае практически любой хронической проблемы. (Во многих культурах при лечении различных заболеваний используется суп из куриных лапок; порошок из куриных лап может стимулировать регенерацию спинного мозга, но применение метода Гарри Робертсона Harry Robertson было остановлено властями).

Хотя Ганс Селье еще в 1930-е годы наблюдал, как стресс приводит к внутренним кровотечениям (в легких, надпочечниках, вилочковой железе, кишечнике, слюнных и слезных железах и т. п.), медицинский истэблишмент, имея возможность наблюдать их после операций, ожогов, черепно-мозговых или других травм, инсультов, предпочитает объяснять их «повышенной кислотностью желудка», как будто эти кровотечения имели место только в желудке и двенадцатиперстной кишке. И спонтанные синяки, и синяки, которые легко образуются, так хорошо известные миллионам женщин, особенно страдающим предменструальным синдромом, и носовые кровотечения, и кровоизлияния в склеру, и старческая пурпура, и гематурия, и кровоточащие десна, и другие типы «спонтанных» или связанных со стрессом кровотечений — ко всему этому официальная медицина относится, как к явлениям, не имеющим никакого особого физиологического значения.

Стресс — это энергетическая проблема, которая запускает целую серию гормональных и метаболических реакций, о которых я так часто писал, — липолиз, гликолиз, повышение серотонина, кортизола, эстрогена, пролактина, протекающие капилляры, катаболизм белков и т. д. Среди первых тканей, повреждаемых стрессом, — капилляры.

Хотя Селье показал, что лечение эстрогеном имитирует шок и стресс, а прогестерон предотвращает стресс-реакции, системного подхода к изучению влияния этих гормонов на систему кровообращения никогда не было. Катарина Далтон Katharina Dalton наблюдала, что лечение прогестероном предотвращало спонтанные синяки предменструального синдрома; Зодервалл Soderwall обнаружил, что эстроген вызывал увеличение надпочечников, иногда с кровотечениями и некрозом; старые самки часто имеют кровотечения в надпочечниках (Дом Dhom и другие, 1981). Странно, но индукция маточных кровотечений эстрогеном рассматривалась отдельно, как будто кровеносные сосуды эндометрия не подчиняются тем же правилам, что и сосуды в любой другой части организма. И эстроген, и кортизол известны своей способностью вызывать нарушения свертываемости крови и усиливать хрупкость капилляров, но эти стероиды вошли в царство многомиллиардных лекарственных продуктов, и с тех пор их не рассматривают с позиций обычной физиологии. Другие вырабатываемые при стрессе вещества с запутанной рыночной судьбой (триптофан, серотонин, оксид азота, ненасыщенные жиры, например) просто-напросто исключены из рассмотрения в качестве влияющих факторов в случае болезней кровообращения, неопластических и дегенеративных заболеваний.

В то время как Селье наблюдал индуцированные стрессом кровотечения, стандартная медицина активно использовала желатин — орально, подкожно и внутривенно — для лечения кровотечений. С древних времен его использовали для остановки кровотечений, прикладывая к ранам, и этот метод, наконец, стал частью медицинской практики.

В «Энциклопедии медицины» 1936 года (редактор Г. М. Пирсол Piersol, том 6) упоминается применение желатинового раствора для быстрой остановки носовых кровотечений, чрезмерного менструального кровотечения, кровоточащих язв (три дозы по 18 г в виде 10 % раствора в течение одного дня), геморроидальных кровотечений и кровотечений в нижнем отделе кишечника и мочевом пузыре. Но поскольку работа Селье, установившая связь между тромбогеморрагическим синдромом и стрессом, на тот момент не была известна, желатин считали полезным лекарством, а не веществом, которое обладает далекоидущим физиологическим потенциалом действия и противостоит некоторым агентам, разрушающим ткани в условиях стресса.

Глицин «электрически» стабилизирует клетки кожи, нервные клетки и многие другие клетки, и этот эффект в настоящее время описывают как «хлоридный ток». Для объяснения защитных свойств некоторых аминокислот были предложены разные механизмы на основе использования аминокислот в качестве источника энергии или в других метаболических целях, но имеются данные о том, что глицин и аланин проявляют защитные свойства, не будучи метаболизируемыми, а просто благодаря их физическим свойствам.

Было обнаружено, что прием малой дозы глицина вскоре после инсульта способствует восстановлению и препятствует распространению повреждений, благодаря его тормозящему и противовоспалительному действию. Его стабилизирующее действие на нервную систему оказывает защитное влияние и при эпилепсии за счет роста стимуляции, необходимой для активации нервов. Это свойство также важно и для регуляции сна, дыхания и сердечного ритма.

Антиспастическое действие глицина использовали для смягчения мышечных спазмов при рассеянном склерозе. Полагают, что он сдерживает некоторые симптомы шизофрении.

В недавних публикациях было показано, что глицин облегчает течение колитов; но использование желатина, особенно в виде концентрированного желеобразного говяжьего бульона, при колитах, дизентерии, язве, целиакии и других заболеваниях пищеварительной системы имеет глубокие корни в истории медицины. Павлов наблюдал его эффективность в стимулировании секреции пищеварительных соков, потому что стимулирующее значение бульона уже было известно.

Хотя уже очень давно я обратил внимание на антитиреоидное действие избыточного цистеина и триптофана, являющееся следствием употребления в пищу только мышечного мяса, и рекомендовал студенистый бульон перед сном для избавления от ночного стресса, мне потребовалось много лет, прежде чем я начал экспериментировать с большими количествами желатина в моем рационе. Сосредоточив внимание на различных токсичных свойствах цистеина и триптофана, я решил, что использование коммерческого желатина вместо бульона, поможет моему эксперименту. В течение многих лет мне не удавалось спать без пробуждений, поэтому у меня появилась привычка отхлебнуть немного сока, чтобы облегчить засыпание. В первый же раз, когда я принял перед сном несколько граммов желатина, мне удалось проспать 9 часов подряд, не пробуждаясь. Я упомянул об этом в разговоре с некоторыми друзьями, и они позже сообщили мне, что их друзья и родственники избавились от длительных болезненных проблем (связанных с артритом, ревматизмом и, возможно, неврологического характера) в течение нескольких дней после приема 10 — 15 г желатина ежедневно.

В течение долгого времени считалось, что терапевтический эффект желатина в отношении артрита — это результат его участия в восстановлении хряща и других соединительных тканей вокруг сустава, просто потому, что в этих тканях содержится так много коллагена. (Маркетологи полагают, что употребление в пищу хрящей или желатина приведет к строительству хрящей и других коллагеновых тканей.) Некоторая доля употребленного желатина действительно поступит в хрящ сустава, но это длительный процесс, а избавление от боли и воспаления скорее всего будет практически мгновенным, напоминая противовоспалительный эффект кортизола или аспирина.

Воспаление вызывает фиброз, потому что стресс, гипоксия и неадекватное снабжение глюкозой стимулируют фибробласты к производству повышенных количеств коллагена. В легких, почках, печени и других тканях от фиброза защищает глицин, в противоположность тому, как это видится с традиционной точки зрения.

Известно, что избыток триптофана вызывает мышечную боль, миозит и даже мышечную дистрофию, поэтому желатин является подходящим продуктом питания для корректировки такого рода проблем, просто потому, что не содержит триптофан. (И вновь, популярная диетологическая идея о том, что аминокислоты — это просто кирпичики в тканевом строительстве — ошибочна, белок мышц может усугубить заболевание мышцы.) Все состояния, связанные с избытком в организме пролактина, серотонина и кортизола (аутизм, послеродовые и предменструальные проблемы, болезнь Кушинга, «диабет», импотенция и т. д.) должны улучшиться при ограниченном поступлении триптофана. И специфические противовоспалительные аминокислоты желатина противостоят возбуждающему действию системы триптофан-серотонин-эстроген-пролактин.

В некоторых более ранних исследованиях наблюдали усиление лечебного эффекта с увеличением суточной дозы желатина. Поскольку 30 г глицина обычно применяются при лечении мышечной дистрофии и миастении, суточный прием 100 г желатина не кажется необоснованным, и некоторым людям прием желатина в таком количестве помог снизить утомляемость. Для растущего ребенка, однако, такое большое количество очищенного желатина будет иметь тенденцию подменять другие важные продукты. Национальная академия наук недавно пересмотрела требования для работающих взрослых (в частности, женщин- и мужчин-солдат), и было высказано предложение, что для эффективной работы необходимо 100 г сбалансированного белка. Для взрослых большая доля этой нормы может быть в форме желатина.

Если человек съедает большую порцию мяса, полезно употребить примерно в то же время от 5 до 10 г желатина, чтобы в кровоток поступили сбалансированные аминокислоты.

В азиатских продовольственных магазинах, вероятно, можно найти традиционные, богатые желатином продукты, такие как приготовленная свиная кожа, уши и хвосты, а также куриные лапки.

Хотя готовый порошковый желатин не нуждается в кулинарной обработке, растворение его в горячей воде способствует его более быстрому усвоению. Его можно добавлять в заварные кремы, муссы, морожение, супы, соусы, творожные торты, пироги и т. п. или смешивать с фруктовыми соками для приготовления десертов или (при использовании соковых концентратов) конфет.

Хотя глицин занимает место полезного и довольно безопасного лекарства, к нему не следует относиться, как к еде, потому что промышленные продукты, как правило, содержат специфические контаминанты.

© Ray Peat Ph.D. All Rights Reserved,